Полководец Румянцев на фоне эпохи

Шёл второй год войны, объявленной Турцией России. 15 мая 1770 года главная армия под командованием графа Петра Александровича Румянцева переправилась через Днестр и двинулась к Дунаю. Войска шли тремя отдельными группами и должны были соединиться в случае обнаружения крупных сил противника. 17 июня в сражении при Рябой Могиле передовые корпуса армии отразили массированную атаку крымских татар, вассалов Османской империи. В ночь на 7 июля на реке Ларге армия атаковала неприятельский лагерь и снова разбила конницу крымского хана Каплан-Гирея. Не помогли и крупные турецкие отряды, поддерживавшие крымцев. Имея большое численное превосходство, неприятель всю свою энергию вкладывал в мощный первый удар. Но, встречая от отпор, столь же стремительно ретировался, уходя от погони. Армия Румянцева продвигалась вперёд и вышла к реке Кагул, левому притоку Дуная.
   
«20-го числа перед вечером, — записано в Журнале военных действий, — показались огромные движения из неприятельского лагеря к нашей стороне. Его Сиятельство Главнокомандующий, став на возвышенном месте, примечания свои делал на неприятеля, что он далее воспримет. Долго казалось, что турки идут к нам, но напоследок стало открываться, что они остановились похожим образом, как бы занимая себе лагерь. Тут Его Сиятельство Главнокомандующий, смотрев в зрительную трубку и оборотясь к присутствующим Генералам, сказал: «Если турки осмелятся и одну в сём месте разбить свою палатку, то я их в сию ж ночь пойду атаковать». Вскоре после сего изречения увидели мы, что турки стали разбивать свой лагерь, занявши место по левую сторону устья реки Кагула, не далее семи вера от нашего положения. Главнокомандующий предузнал в ту же минуту, что приближение сие учинил неприятель, хотя нас атаковать спереди. Тогда как хан Крымский, не меньше же в силах, обляжет весь армии нашей тыл с равным устремлением. Пленные подтвердили, что с тем визирь и хан приготовились уже к завтрашнему дню. Всяк представить себе может, в каком критическом положении была по сим обстоятельствам армия: пропитание войску давали последние уже крохи, визирь со сто пятьдесят тысячами был в лице, а хан со сту тысячами облегал уже спину и все провиантские транспорты. Великого духа надобно было, чтоб изойти только из сих трудностей, но оный мы нашли в своём предводителе, который умел самую опасность обратить в величайшую славу». Современные историки считают данные о численности неприятеля завышенными: у везира было менее 150 тысяч, у хана — до 80. Но и эти силы превосходили 38-тысячную русскую армию более чем в пять раз.
   
Во главе русской армии оказался человек, которого молва называла сыном Петра Великого. Пётр Александрович родился в семье видного сподвижника царя-преобразователя, который женил своего незнатного любимца на представительнице одной из виднейших русских фамилий графине Матвеевой. После смерти императора Румянцев-старший занимал крупные военно-административные посты. Был удостоен графского титула и ордена св. Андрея Первозванного. На 18-м году жизни Румянцев-младший был пожалован Елизаветой Петровной в полковники за привоз в Петербург мирного трактата со шведами, подписанного его отцом. Вскоре юноша получил в свою команду пехотный полк. Обладая живым темпераментом, сильной волей и необузданным нравом, молодой полковник едва не стал жертвой разгульного образа жизни. Сама государыня требовала от Румянцева-старшего остепенить сына. Но военная служба увлекла талантливого офицера, стала делом его жизни. Своими учителями граф Пётр называл книги.
   
Он быстро выдвинулся в число лучших полковых командиров, а в Семилетней вой-неуже в чине генерал-поручика получил заслуженное признание как один из самых даровитых военачальников русской армии. В критический момент битвы при Гросс-Егерсдорфе (1757) удар румянцевских полков во фланг и тыл пруссакам принёс победу. В генеральном сражении при Кунерсдорфе (1759) он командовал дивизией и сыграл важную роль в разгроме армии короля-полководца Фридриха П. В1761 году 36-летний генерал принудил к капитуляции сильную прусскую крепость Кольберг, под которой русские войска дважды терпели неудачу.


Неизвестный художник. Портрет генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского.
   
Новый император Пётр III поспешил заключить мир со своим кумиром королём Фридрихом. Казалось, карьера Румянцева, успешно воевавшего против пруссаков, кончена. Но император, затевая войну против Дании с целью отвоевать свои голштинские земли, поручил армию Румянцеву, пожаловал его чином полного генерала и наградил орденом св. Андрея Первозванного. Он полагал, что это поощрение побудит победителя пруссаков к новым победам во имя Голштинии. Накануне датского похода Пётр III был свергнут с престола, и войны не случилось. Оказавшись в ложном положении «любимца» свергнутого императора, Пётр Александрович был отстранён от командования и решил покинуть службу. «Господин Генерал Румянцев! — отвечала ему Екатерина. — Я получила письмо ваше, в котором пишете и просите об отставке. Я рассудила, что необходимо с вами изъясниться и открыть вам мысли мои, которые вижу, что вам неизвестны. Вы судите Меня по старинным поведениям, когда персоналитет всегда превосходил качества и заслуги всякого человека, и думаете, что бывший фаворит ваш ныне вам впрок служить не будет… Приезжайте сюда, вы приняты будете с тою отменностью, которую ваши Отечеству заслуги и чин ваш требуют». Императрица сохранила для России великого полководца. Сторицей отплатил Румянцев за доверие. В 1764 года ему был поручен ответственный пост президента Малороссийской коллегии (существовала до 1786-го) и генерал-губернатора украинских губерний. Под руководством Румянцева на Украине были проведены важные реформы. Малороссийские губернии получили те же права и формы правления, что и великороссийские.
   
Войну, начатую в 1768 года Турцией, историки с полным правом называют «румянцевской». Поначалу наш герой, возглавляя действующую на вспомогательном направлении вторую армию, успешно оборонял южные границы от набегов крымской конницы. В 1769-м ему поручили главную армию. Кампания 1770 года обессмертила его имя. Румянцев решительно отбросил пассивную тактику массивных, малоподвижных каре, которые для своей защиты от атак конницы выставляли тяжёлые дубовые рогатки. Более манёвренные дивизионные каре сочетали артиллерийский и ружейный огонь с ударом в штыки. Было налажено взаимодействие пехоты с конницей. Румянцев не ждал наступления противника, а нападал на него первым. Журнал военных действий свидетельствует: «Главнокомандующий решился расторгнуть приготовленные для нас сети упредительною с своей стороны атакою неприятельской великочисленной армии». Поручив генерал-майору Потёмкину прикрыть тыл армии и обозы от нападения крымской конницы, Румянцев в час пополуночи 21 июля 1770 года двинул пять дивизионных каре на неприятельский лагерь. Сочетая манёвр и удар, русские полки неудержимо шли вперёд, отбивая атаки конницы и янычар. Находясь в одном из каре, главнокомандующий твёрдо держал в руках управление битвой. В критический момент Кагульского сражения, когда турки смяли каре генерала Племянникова, Румянцев со словами «Теперь настало наше дело! » лично возглавил атаку гренадер, сокрушив противника. Лагерь был взят. Турки в панике бежали к Дунаю. Вся артиллерия (более 140 пушек) и огромные запасы снаряжения и продовольствия достались победителям. Армия верховного везира Халиль-бея была разгромлена. «Ты прямой солдат! » — говорили после победы Румянцеву его воины.
   
За свои подвиги Румянцев получил чин генерал-фельдмаршала и орден Св. Георгия 1-й степени, став первым кавалером самой почётной полководческой награды русской армии.
   
Происки соперников России затянули войну ещё на четыре года. Фельдмаршал Румянцев, ни на один день не покидая своего поста, наносил противнику сокрушительные удары за Дунаем (1771, 1773-1774) и принудил его к миру. Кючук-Кайнарджийский мирный договор обеспечил России прочные позиции в Северном Причерноморье. Империя получила крепости Кинбурн, Керчь, Еникале, свободу мореплавания на Чёрном море и большую контрибуцию. Крымское ханство стало независимым от султана. 10 июля 1775 года, в день мирного торжества в Москве, граф Пётр Александрович Румянцев получил почётное прибавление к своей фамилии — Задунайский. В его честь императрица приказала воздвигнуть триумфальные ворота.
   
В мирные годы фельдмаршал много работал над совершенствованием армии. Его теоретические труды «Обряд службы» и «Мысли» намечали цели и пути военных реформ. «Я того мнения всегда был и буду, что нападающий до самого конца дела всё думает выиграть, а обороняющийся оставляет в себе всегда страх соразмерно сделанному на него стремлению», — писал полководец, подчеркивая необходимость учить войска подвижности и маневренности, быстроте маршей и решительным ударам. «Душой службы» он считал дисциплину не за страх, а за совесть, воспитание у солдат и офицеров высшего сознания воинского долга. Ученики Румянцева, прежде всего Потёмкин и Суворов, в своём полководческом творчестве опирались на его заветы.
   
В новой войне с Турцией (1787-1791) перед Румянцевым и его армией была поставлена вспомогательная задача: прикрыть действия главной армии под командованием фельдмаршала Потёмкина, нацеленной на Очаков. Полководец с честью исполнил свой долг и не позволил придворным интриганам втянуть себя в противостояние светлейшему, признав за ним по праву главную роль в наступившей войне. Румянцев предложил императрице сосредоточить все силы в одних руках — под командованием своего ученика и последователя князя Григория Александровича Потёмкина. Война была успешно завершена. Россия упрочила своё положение черноморской державы.
   
Длительная и тяжёлая болезнь Румянцева переносилась им в своём украинском имении, он даже просил об увольнении. Но когда в Речи Посполитой вспыхнуло восстание (1794) и Россия оказалась перед угрозой войны на два фронта — с Польшей и Турцией, старый фельдмаршал без колебаний возглавил войска на юге страны. Стратегический талант Румянцева, его воля и решимость сказались на ходе боевых действий, хотя болезнь не позволила ему лично присутствовать на театре войны. Он твёрдо поддержал своим авторитетом инициативу подчинённого ему Суворова, закончившего войну в кратчайший срок малой кровью. Годы спустя, во время Итальянского похода, Суворов, находясь в зените славы, любил напоминать, что он —ученик Румянцева.
   
Смерть Екатерины Великой потрясла Румянцева. «Скажи, что и я умер! » — говорит он прискакавшему из Петербурга фельдъегерю. Через месяц великого полководца не стало. Генерал-фельдмаршал граф Пётр Александрович Румянцев-Задунайский был похоронен в Киево-Печерской лавре.